В дар череповецким гончатникам с целью сохранения традиций череповецкой школы гончатного мастерства и преумножения славы ее на всю Россию.

История обязательна. Без нее нет ни настоящего, ни будущего. Это правило выверено самой жизнью человека. Оно распространяется на все стороны его деятельности, в том числе и на охоту – самое древнее занятие на земле.

Течение времени меняло роль охоты в жизни человека. Неизменной оставалась вечная страсть к ней и любовь к охотничьей собаке. Даже в наш век больших движений, при высокой материальной обеспеченности людей и неограниченного выбора сфер применения собственных сил и таланта, любовь человека к природе вообще, и к животным в частности, в том числе и к собаке, остается. Да и вряд ли она когда-нибудь может совсем истощиться. В человеке не угасает зов предков. С большой силой это проявляется в охотнике-гончатнике. Великим трудом он создал особую породу собак для гоньбы зверя – русскую гончую. Продолжает ее и теперь, жертвуя многими удобствами жизни.

Фото Владимира Алабушева

Из-за малой занятости своими прямыми обязанностями гончая собака наших дней с каждым десятилетием снижает работоспособность и переходит в разряд, как принято говорить в настоящее время, спортивной любительской собаки. Но и со средними полевыми качествами она продолжает, как и прежде, веселить охотника, сохраняя в нем любовь, веру и надежду. Помогает человеку отыскать свое место и способ выражения любви к матери-природе. Охотник, потерявший гончую, да по-настоящему влюбленный в свое сокровище, как надломленная ветка – нет в нем ни силы, ни красоты. Гончей охотник верен до конца. Изменить ей невозможно. Для гончатника нет ничего лучшего, чем быть постоянно подле своего питомца. Поэтому интерес охотника к истории русской гончей, и в первую очередь к ее происхождению, понять нетрудно. Накопленное в памяти и устно передаваемое от одного поколения к другому теперь уже не может удовлетворить запросов сегодняшнего дня. Нужен другой подход к изучению и осмыслению истории.

Среди кинологов России давно наблюдается тяга к поиску ответов на все вопросы, связанные с образованием породы. Особенно это заметно для последних ста лет. Всех специалистов-собаководов занимали вопросы: когда, где и каким образом была создана в России гончая собака. Одни наводили исторические справки вообще, не сужая тему до одной породы, другие писали только о русской гончей. Третьи просто собирали факты об охоте с гончими. В результате всеми вместе собрано большое количество материалов по истории охоты с гончей собакой как в России, так и в европейских государствах. Но, тем не менее, ясной картины о возникновении и развитии гончей собаки пока нет. Хотя данных о ней на сегодняшний день имеется столько, сколько требуется для ответа на волнующие нас вопросы. Задача, разумеется, не из легких.

Но вполне по силам. Уровень знаний сегодняшнего дня позволяет использовать ряд методов, с помощью которых можно найти логичное обоснование ответов на поставленные вопросы. Более того, если собранный материал по истории породы привести к системе, то это позволит разобраться во всех противоречиях, возникших у различных авторов. Станет понятным и образование русской гончей как породы, и ее обособленности.

Как именно представлены события и история породообразования в старой и новой литературе? В чем состоят противоречия кинологов?
К специальным работам по этой теме относится книга Г.Д.Розена «История гончих собак», изданная в 1896 году. Данное сочинение, как называет его автор, представляет немалый интерес сразу с нескольких сторон. В нем на протяжении всего повествования хорошо прослеживается стремление автора докопаться до истины, найти время и причину рождения такого крупного охотничьего события, как образование породы гончей. В первую очередь, разумеется, нашей коренной породы.

Кропотливым трудом над переводами древнерусской и иностранной литературы, изучением фресок и мозаик Г.Д. Розен добыл немало таких сведений, которые во многом проливают свет на формирование породы. Однако и в этом сочинении нет убедительного показа и стройности доказательств о том, когда, где и каким образом начала свое существование наша коренная порода гончих... Как она развивалась? Чем отличается от других гончих?
В конце своей книги Г.Д.Розен делает заключение о том, что очень давно существовала старинная порода русской гончей, и даже описывает приблизительную характеристику ее рабочих и экстерьерных качеств. Вот от нее, возможно, и произошла современная русская гончая.

Примерное время существования «старинной породы», по утверждению Г.Д.Розена, по времени совпадает с началом образования Киевской Руси. Но при этом он находит возможным (и приводит тому примеры) существование гончей собаки в более раннее время. Имеются сведения о гончей эпохи Римской Империи...

По Г.Д.Розену история гончей для некоторых может показаться убедительной. Но если бы в жизни все было именно так, как представлено автором, то, естественно, возникает вопрос: когда, где и как образовалась эта «старинная»? На данный вопрос автор книги ответа не дает и даже не делает к этому каких-либо попыток. Скорее, обходит их, чем отвечает.

Крупнейший русский кинолог ХIХ века Л.П.Сабанеев тоже пишет о «старинной», но уже несколько иначе, чем Г.Д.Розен. Он утверждает, что «...главный элемент в этом происхождении была кровь восточных гончих, вероятнее всего – костромских». И далее: «Костромская, или иначе Ярославская, гончая, несомненно, приведена в Россию татарами и получила свое название по местности, в которой более продолжительное время сохранялась в чистоте».

Известно, что Киевская Русь была порабощена татаро-монголами в ХIII-ХIV веках. Таким образом, по Л.П.Сабанееву, «старинная» появилась значительно позже на несколько столетий. Кто же из этих двух специалистов прав?

Выводы Л.П.Сабанеева так же спорны, как и утверждения Г.Д.Розена. Например, почему ярославскую гончую назвали не ярославской, а костромской? Возникает вопрос: откуда татары взяли гончую собаку? Почему они привезли ее именно в Кострому и почему в другом месте она не могла сохраниться в чистоте так, как в Костроме или в Ярославле?

Показательны толкования об истории русской гончей современного кинолога М.А.Сергеева. В статье «Из истории породы русских гончих» он приводит две любопытные выдержки, взятые из архивных документов. Одна из книги З.Герберштейна «Записки о Московии», где об охоте Великого князя Василия III (1505–1533 гг.) написано: «Тогда было в самом деле очень весело слышать громкий разнообразный лай собак, а у князя их очень много и при том отличных».

Используя данное сообщение, М.А.Сергеев пытается охоту Василия III представить, как «...блестящую по своему составу и порядку...», внушая читателю то, что охоты с гончей в то время не просто существовали, а были совершенны, особенно в полевом досуге. По времени это предполагаемый период существования «старинной» гончей по Л.П.Сабанееву.

Для подтверждения своих выводов и большей убедительности М.А.Сергеев приводит другой факт, взятый из грамоты царя Михаила Федоровича (1613 – 1645 гг.). Этот документ моложе первого на столетие.
В грамоте галичскому старосте, написанной в 1619 году, спустя сто лет после княжения Василия III, говорится следующее: «...с Москвы, с Галич, и Солигалицкой, на Унжу, в Кологрив, в Парфеньев и тех городов в уезды... у всяких людей иметь на нашу псарню собаки борзые и гончие и меделянские и медведи…»

Отправку людей для сбора охотничьих собак по городам и селам М.А.Сергеев расценивает еще и как «широкое распространение гончих и борзых в Верхнем Поволжье в начале XVII века». Но если вдуматься глубже, то в этих примерах не столько доказательств, сколько желания и наивной веры в существование древней породы русской гончей. И действительно, если охотничьи собаки были бы распространены широко, то, спрашивается, зачем бы их так далеко искать по древнейшим городам Московии? Кроме того, если царь шлет людей собирать собак, так это означает, что его псарня пуста. Но в этом случае возникает естественный вопрос: куда же девалась «...блестящая по своему составу...» охота того же самого двора столетней давности?

И еще. Царской псарне нужны не тысячи собак, а вот площадь для сбора их названа очень большая. Последний пункт находился от Москвы в пятистах километрах. Для колесных лесных дорог это расстояние велико, и передвижение по ним гужевого транспорта связано с трудностями, оно требовало немалых затрат, особенно времени. Тогда зачем же так широко велись поиски?

Сбор охотничьих собак по периферии, скорее всего, вынужденная мера, и содержание царской грамоты свидетельствует не о «...широком распространении...», а как раз наоборот.
Явно поспешный вывод сделан и на первом примере. Охота Великого князя Василия III, несомненно, была лучшей по времени, но «блестящей» она быть не могла. Написанное З.Герберштейном – «тогда в самом деле было весело...» – по подбору слов и написанию говорит о том, что его автор был мало знаком с охотничьей наукой или же охоты с гончими и борзыми носили потешный характер. Это был особого рода праздник для избранных людей. Но избранных в то время было очень и очень немного, а значит, и охоты были единичными. Нелишне иметь в виду, что З.Герберштейн в Московии побывал дважды, и вообще много ездил, а вот о русских охотах им написано ничтожно мало. Спрашивается, чем же объяснить малый интерес западного посланца к охотничьему делу восточных соседей? Да только тем, что охоты были редкими, а крупная охота княжеского двора была единственной. М.А.Сергеев в своей работе по истории русской гончей просто выдавал желаемое за действительное, и поэтому в его выводах мало логики.

Как же еще представлена история образования и развития русской гончей в охотничьей литературе?
Например, ведущий кинолог в области гончатного дела наших дней В.И.Казанский во многом согласен с точкой зрения вышеназванных специалистов. Но в то же время он вносит свои личные предложения и отвергает подчас уже установившиеся представления о породе. Так, он стремится доказать небытие «костромичей», о которых писали большинство охотников, интересующихся историей. Для этого В.И.Казанский использует все подходящие факты. Со ссылкой на Н.П.Пахомова он, например, утверждает, что «костромская» порода... создана воображением охотников...» Этот «неопровержимый» вывод, оказывается, сделан всего лишь на основании расхождений, которые возникли при описании некоторых внешних признаков у костромской гончей видными охотниками и специалистами прошлого столетия: М.П.Губиным. Г.Д. Розеном, Н.П.Кишенским. Расхождения касались, например, таких признаков, как глаза, уши и пропорции черепа.

Для каждого, даже неохотника, ясно, что при описании не только целой породы, но и одной особи разными лицами всегда будут некоторые расхождения. Следовательно, выводы построены на таких фактах, которые нельзя считать серьезными.

С другой стороны, В.И.Казанский охотно поддерживает общепринятую точку зрения о существовании гончей собаки в очень отдаленные времена. Весьма интересной находкой он считает найденный барельеф, где изображена собака, внешне похожая на гончую. Рисунок обнаружен в г. Мосул в Ираке. Археологи отнесли его к 884–859 годам до нашей эры, т.е. рисунку почти три тысячи лет. Это событие, по мнению В.И.Казанского, является подтверждением древнего происхождения породы гончих.

Еще один показательный факт. «Большая Советская Энциклопедия», со ссылкой на Э.И.Шерешевского, историю происхождения русской гончей разъясняет несколько иначе, чем принято считать: «Произошла от древних травильных собак. В России (под названием «тявкуши») известны в 10 в... Русская гончая сформировалась как порода в 19 в., значительно усовершенствована современными собаководами». Столь авторитетное объяснение истории окончательно путает все карты. Например, непонятно, чем вызвано позднее формирование породы? Почему надолго затянулось ее совершенствование? Неужели в прошлом не было людей, преданных охоте, не было энтузиастов, способных к созиданию? Разумеется, были, они никогда не переводились. В этом нетрудно убедиться на многих отличных аборигенных породах домашних животных, которых вывели неграмотные практики.

Фото из архива редакции

Приведенные доводы об истории русской гончей свидетельствуют о глубоких познаниях по части охоты на сегодня. Но они отрывочны, не связаны между собой. В результате чего мнения противоречивы, а доводы по ряду вопросов настолько малоубедительны, что происхождение русской гончей, в конечном итоге, непонятно не только рядовому охотнику, но даже и тем, кто писал о происхождении породы. При таком положении дел породе может быть нанесен серьезный вред – ведь без истории, как гласит истина, не бывает здорового будущего. В чем состоит главная ошибка всех специалистов, кто исследовал и писал историю русской гончей?

Новое поколение кинологов не смогло отойти от позиции первых исследователей. Не смогло взглянуть на проблему в других масштабах, а занималось, главным образом, подгонкой фактов под свою идею. Ее основные положения формировались еще в прошлом столетии, причем собственниками, т.е. владельцами охот, от природы наделенных социальной близорукостью, что неизбежно вело к субъективным выводам. В первую очередь соблюдались личные интересы какой-то категории людей. В результате архивный материал изучался сам по себе, узко, без всякой связи с общим развитием и историей народа, который создавал эту замечательную собаку. А связь между историей образования породы и историческим развитием ее созидателя теснейшая. Без рассмотрения этой связи правильный показ возникновения и совершенствования любой породы собак, в том числе и русской гончей, невозможен. Ведь речь идет о культурной породе, о породе, созданной руками и талантом человека. Порода именно создана, а не в готовом виде пришла от диких предков, следовательно, является не чем иным, как материальной культурой. Развитие породы имеет строгий календарь и свой порядок. Стихийность существовала лишь на первых порах развития. Человек сначала изобретет каменный топор, потом добудет огонь и только когда-то после, на более высокой ступени своего развития, создаст гончую собаку. Гончая собака – животное специализированное, с высокой организацией, особенно некоторые породы гончих. Поэтому сформируется она тогда, когда общество достигнет определенного уровня развития. Вот эту зависимость между историей творца-народа и историей его детища мы и будем иметь в виду при изучении процесса породообразования русской гончей собаки. Это главное положение и было просмотрено первыми исследователями.

Предлагаемый ниже материал по истории русской гончей не решает задачу в полном объеме. Здесь делается попытка обобщенно посмотреть на прошлое и дать ответы только на основные вопросы. Детальное же изучение процесса создания русской гончей – дело будущего. Для этого потребуются большие усилия в поисках новых документов, подтверждающих тот или иной момент или, наоборот, его отвергающих.

Продолжение следует